Жизнь

(англ. life). Извлечение предмета научного исследования из жизненного контекста и возвращение в него результатов — задача, которая рано или поздно возникает перед наукой. Препятствием на пути к ее решению служит противоречие между богатством представлений о Ж., множественностью ее образов и скудостью односторонних абстракций, часто не имеющих отношения к Ж. во всем богатстве ее проявлений. В сов. науке бытовало (а в сов. Ж. практиковалось) столь же бесспорное, сколь и бессодержательное определение Ж. как способа существования белковых тел. Об этом страстно писал А. А. Ухтомский: «Наука — это принципиально связное миропонимание... или "жизнепонимание". Поэтому — проступок против основного принципа науки, когда хотят понимать Ж. с ее к.-н. одной стороны. Так грешит современная физиология, современная биология, так грешил и грешит материализм всех времен». Ухтомского не удовлетворяло, что подобные определения Ж. не имеют отношения к интересам непосредственного сознания, философии, добавим — и психологии.

Определение Ж. должно основываться на ценности ее. Ухтомский дал такое «определение» (1927): «Ж. — асимметрия с постоянным колебанием на острие меча, удерживающаяся более или менее в равновесии лишь при устремлении, при постоянном движении. Энергический химический элемент ставит живое вещество перед дилеммою: если задержаться на накоплении этого вещества, то — смерть, а если тотчас использовать его активно, то — вовлечение энергии в круговорот Ж., строительство, синтез, сама Ж. В конце концов один и тот же фактор служит последним поводом к смерти для умирающего и поводом к усугублению Ж. для того, кто будет жить». В этом определении не равновесие, а несоответствие, несимметричность есть норма. В Ж. преобладает дисгармония. Равновесие — лишь момент, условием которого являются постоянные устремление и движение. Заменив «химическое вещество» на опыт, знания, а «живое вещество» на живое существо, получим характеристику человеческой Ж. как асимметрию, с постоянным колебанием на острие меча между познанием и действием, сознанием и деятельностью, умом и сердцем, опытом и его использованием и т. д. Это более правдоподобное понимание Ж., в т. ч. и духовной, по сравнению с вожделенными многими поколениями физиологов и психологов равновесием, единством, гомеостазом, гармонией, покоем.

Включение в определение Ж. не только движения, энергии, но и устремления, т. е. казалось бы, субъективного обстоятельства для Ухтомского не случайно. Он неоднократно подчеркивал, что субъективное не менее объективно, чем т. н. объективное: «субъективное и объективное идут рука об руку и соотносительно, непосредственно переходя одно в др. ». «Постоянное устремление», входящее в определение Ж., это реальность, представляющая собой психику (а м. б. и душу?!), которую современник Ухтомского А. Н. Северцов признал фактором эволюции (см. Адаптация). (В. П. Зинченко.)